***

И навалится снова огромное
Горе рваное человеческое.
На вопрос, набивший оскомину:
«Что ты делаешь нынче вечером?»
Есть ответ простой и бесхитростный:
Истекаю кровью за гибнущих,
За живущих от взрыва до выстрела,
И за проклятых, и за ищущих,
Над могилой беспомощно плачущих...
Где бы в мире найти справедливости?
Я надену серёжки и платье и
Буду зло восхищаться картинами,
И на чёрном искрящемся бархате
Расплывётся пятно незаметное.
А дыра в груди многократно
Перевязана красными лентами.
Скоро год уже – не затянется,
Не закроется, не излечится.
В ней вся боль войны, всё отчаянье,
Степь луганская, степь донецкая.

***

Неудобная моя правдочка
Серым ёжиком в горле колется.
Друг мой сказочный, здравствуй, с праздничком.
Перемелется, перемолится
Всё, что нам с тобой мимо катится.

А у админов есть диванчики,
Черный чай и сахар кусочками.
Где-то там, в степи, чьи-то мальчики
Принимают гибель досрочную.
Мы за это с тобой не расплатимся.

***

На бескрайней земле крепостей рассыпались бусы.
Моя Родина ждёт каждым камнем и буквой меня.
А закат яснокрылый летит над притихшею Русью
И румянит бока земляного вала кремля.

Покрасневшее солнце в реке превращается в лаву,
Из снегов почерневших вытапливает весну.
Я приеду ещё раз в русский город Полтаву,
Да и в русский Киев, может быть, загляну.