Нашим раненым воинам

Совесть моя очистилась, как очищается дерево от плода,
Как земля очищается, всасывая поникший снег.
Еще немного, и я устремлюсь туда,
Куда первый ушел, из глины собранный, человек.

Буду тело забытое, потом порасту травой,
Останусь вмятиной на земле, глотающей солнечные лучи.
Буду душа хрустальная, буду смирение и покой.
Буду. После. Запекайся же, кровь! Сердце мое, стучи!

Вот сестра приползла, увенчанная крестом.
Теребит за плечо, по щекам бьет. Не рыдай по мне!
Сохранен зегзицею по Дунаеви да мостом
Калиновым не пустили, тем, что горит в огне.

Не рыдай по мне. Успокойся. Смотри: живой.
Возлюбивший Россию, как любит лишь кровный сын:
Генерал, полковник, майор, лейтенант, рядовой,
Русский, чеченец, калмык, белорус, мордвин.

Но плевелы еще полоть

Благодарю тебя, Весна,
За то, что заживляешь раны,
За то, что правые не правы,
За то, что цель твоя ясна:
Толкать сквозь землю стебелек,
Питать листву и спорить воды
И укрывать от непогоды
Гнездо, что сотворил зуек,
Упрятав за сухие травы.
И что не правые так правы.

Но плевелы еще полоть.

…А истину несет Господь.

Мальчик мой, если за тебя некому помолиться…

Мальчик мой, если за тебя некому помолиться,
Помолюсь о твоем здравии душевном и телесном.
Слово из сердца моего выльется, как водица
Из ладоней, водица, которой в ладонях – тесно.

Мой любимый, если за тебя некому уместиться
С Ярославной рядом, на забрале Путивля плачущей,
Я встану рядом с ней, и молитва моя зарницей
Понесется над осенним пожарищем.

Мой сыночек, если больше некого кликать-звать –
Ты один живой, а вокруг уснули двухсотые, –
Знай: тебя под Покровом убережет Пресвятая Мать,
Сохранят все те, кто приписан к Небесной роте.

Рядом с тобою шли, завтра будут идти в строю
Витязи, пушкари, кирасиры, будто выкованные из стали.
Они все еще любят нашу общую Родину, твою и мою,
И стоят за нее и за русских, как и прежде стояли.