КИЕВСКИЙ ВОКЗАЛ

Давай пойдём на Киевский вокзал,
С которого нам в Киев не уехать…
Мне кое-кто сегодня рассказал,
И смысла нет держать в большом секрете,

Что Киев – наш, осталось только взять,
Что нас там ждут с надеждой и тревогой.
С надеждою на вежливую рать,
Тревогою, что ждать придётся долго.

Прекрасный, бесконечно русский град
Под властью обезумевшего сброда.
И кто теперь доволен, кто же рад,
Что обернулась бойнею свобода?!

Да, мы придём, как много лет назад –
Под ветра вой и шорохи лесные,
Ведь тысячи и тысячи солдат
Приказа ждут отправиться на Киев.

На Киевском вокзале, как всегда,
Лишь постоим мы у табло большого.
Не наши уезжают поезда.
Но… подождём немного. Наши – скоро!

НА БЛОКПОСТАХ

На блокпостах – сиянье горних крыл
И крепкий чай, белёсый от сгущёнки.
Следы в седой теряются позёмке,
И каждый след по-своему простыл.

Тревожный взгляд, неспешный разговор
Под дальний «шум» и шорохи степные.
Там ходит кто, или метнулись крылья
И унеслись за старый террикон?

– Кто здесь? – Да тут стоял один,
Он родом, говорят, из Краснодона.
Пришёл в чём был, отпет по позывному…
Вон, за пригорком несколько могил.

А землю укрывает снегопад,
И белые куда-то едут фуры.
Продрогшие крылатые фигуры
На блокпостах заснеженных стоят.

ЖЕНЩИНЫ

Кому-то этого никогда не понять –
Этих женщин в пустынном военном городе.
В подвалах, в очередях за водой.
Здесь остающихся, выживающих впроголодь.

Здесь отличающих входящий от исходящего,
Детей рожающих под обстрелами…
А вы видели, как шутят, смеются они,
И себя не считают особо смелыми –

«Это наш город, мы никуда не уйдём.
Пусть эти уходят, мы их не звали!»
Дети собирают осколки в саду
И учат уроки при свете свечи в подвале.

И пока штурмуют границу толпы желающих выехать,
Прочь бегущих с когда-то родных земель,
Вчерашняя школьница с чертами иконописными,
Неумело крестясь, закроет собой колыбель.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ КРЫМА

Я не знаю, в какой мы области
Бесконечность зелёного цвета
На предельной несёмся скорости
М4, прости нам это.

Всё живое, а мы – холодные
С места брошенный взгляд мой каменный
Разбивает поля дородные
И деревьев стволы хрустальные

После нас – листопад и изморозь
Пятна чёрные в поле стынут
Псы голодные рвутся с привязи
Край заброшен и дом покинут

Эта трасса видала многих
Мы ведь тоже на ней проездом
Завтра раны залечит поле
И посадки проснутся лесом.

* * *

На танцполе безопасных мест
Не осталось, и бледнеют лица.
Это время с хрустом нас поест
Под холодный свет огней столицы.

Как они безудержно горят…
Слышишь, подступает дискотека.
В этом свете растворился яд
И провизор давится от смеха,

Корчит рожи, масло льёт в огонь
На потеху новостным сюжетам…
И любой вопрос глотает он,
Не спеша побаловать ответом.

Музыка всё громче, веселей!
Не спеши на радостях напиться.
Слышишь, время ест своих детей
Под мертвящий свет огней столицы.

НА ЛЕНТЕ...

На ленте, где встречаются миры
И брат не узнает при встрече брата
История страны моей распята
А новостные сводки так щедры

На правду и на ложь, и на другое,
И кровь сочится в текста кружевах
И здравый смысл тут терпит полный крах
Бредёт по свету выцветшее горе

Оно ни стран не знает, ни времён
Знамён не знает, старости и детства,
И этот мир лишается наследства
И валится в кошмарный новый сон

На ленте, где встречаются миры
Бредёт машин тугая вереница
Кто в пекло, кто пытается укрыться
И знать не хочет правила игры

А правил нет. Жизнь порвана и смята
История напишется потом
Когда на пепелище вставший дом
Построит брат, не узнающий брата.